Мы публикуем доклады участников монашеской секции «Отечество Небесное и Отечество земное – осмысление патриотизма в монашестве» , работавшей в Паломническом центре Иоанно-Богословского мужского монастыря с.Макаровка рамках Регионального этапа XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений «80-ЛЕТИЕ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ: ПАМЯТЬ И ДУХОВНЫЙ ОПЫТ ПОКОЛЕНИЙ».
архимандрит Иннокентий (Руденко), наместник Рождество-Богородичного Санаксарского монастыря, Краснослободская епархия
Отечество Небесное и Отечество земное — осмысление патриотизма в монашестве.
«Деятельная любовь к Отечеству, именуемая патриотизмом,
есть нравственный долг христианина.»
из конспекта по нравственному богословию.
Что понимается под отечеством? – Это страна, где мы родились, физически развились, окрепли и возмужали, где живут наши родители и жили наши предки, где покоится прах тех и других, где, быть может, ляжет и наш прах, где жили и живут люди близкие, дорогие нашему сердцу; это общество, народ, в среде и под благотворным влиянием которого мы получили воспитание и образование, его нравы, обычаи и духовная культура. Совокупность всего этого составляет то, что принято называть Отечеством»[1]
«Патриотизмом называется любовь к отечеству. Под последней разумеется любовь к тому месту, где каждый из нас родился и вырос, где находятся могилы наших предков, с чем, следовательно, соединяются различные воспоминания детства и молодости. А так как каждый из нас живет не одиноко и оторвано от всех, а среди своего народа, то под отечеством принято разуметь не только самую территорию, но и народ, среди которого мы выросли и воспитание получили и частью которого, следовательно, являемся. Это самое общее, так сказать, внешнее, чувственное определение отечества» (Конспект по нравственному богословию. Христианское миросозерцание. Христианство и жизнь).
Любовь к Родине трудно объяснить рационально, как и вообще любовь. Любовь – это не что-то рассудочное, но принятие самым сердцем. Любовь к Отечеству является в сердце как-то сама собой, это глубокое ощущение родства и близости и твоей личной причастности Родине. И еще скажу так: любовь к Отечеству – это принятие Промысла Божия о себе, принятие воли Божией. Раз Господь поселил тебя здесь, значит, это самый лучший лично для тебя путь, именно здесь ты и должен спасти свою бессмертную душу. А если ты не любишь родного дома, то не любишь Того, Кто поселил тебя в нем.
Как совместить патриотизм и веру?
Формула такова, и известна она еще со времен святителя Филарета: плохой гражданин царствия земного неблагонадежен и для Царствия Небесного. Это справедливо сообразно евангельским словам: «Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом» (Лк. 16: 10). Отношение к земному Отечеству, хотя христианское время в истории христианства было разным, можно определить как некий вектор. С одной стороны, в раннее христианское время часто христиане пред лицом римской власти, которая гнала их, говорили, что они космополиты – граждане мира. С другой стороны, апостол Павел говорит о римской власти совершенно удивительные, потрясающие слова: он называет представителей власти диаконами Божиими – служителями Божиими. И Тертуллиан, обличавший гонителей, говорил: мы молимся за Римскую империю, потому что она сохраняет нас от последнего и самого страшного бедствия на земле – по сути дела от пришествия антихриста. Соответственно сему, мы перед империей – в данном случае перед нашим государством, (Россия всё равно существует как империя) – имеем обязательства, связанные с нашей совестью пред Христом, с хранением нашей совести. Имеем обязательства защищать наше богоданное Отечество, его охранять, его украшать, трудиться для его блага. Благодарить Бога за то, что мы родились в православной стране.
Патриотизм православного христианина должен быть действенным. Он проявляется в защите отечества от неприятеля, труде на благо отчизны, заботе об устроении народной жизни, в том числе путем участия в делах государственного управления. Христианин призван сохранять и развивать национальную культуру, народное самосознание. Когда нация, гражданская или этническая, является полностью или по преимуществу моноконфессиональным православным сообществом, она в некотором смысле может восприниматься как единая община веры – православный народ.
Патриотизм будет, на мой взгляд, правильным, если он будет встроен в правильную иерархию ценностей. Когда мы будем помнить, что, прежде всего, наш Отец – это Бог и наша мать – это Церковь, и любить нашу родину и нашу культуру как воспитанные Богом и Церковью, как взращенные Богом через Церковь.
В Священном Писании ясно выражена мысль, что земное наше Отечество дает нам Бог: «Для сего преклоняю колени мои пред Отцем Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф. 3: 14–15). Поэтому мы должны любить свою Родину как данный нам дар. Человек часто не ценит даже жизненно важное для него, но, лишившись этого, болезненно переживает потерю. Так и с Родиной. Какой мучительной скорбью проникнут псалом 136, написанный на чужбине: «На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона. На вербиих посреде его обесихом органы нашя. Яко тамо вопросиша ны пленшии нас о словесех песней и ведшии нас о пении: воспойте нам от песней Сионских. Како воспоем песнь Господню на земли чуждей? Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя» (Пс. 136: 1–5).
Слова-же апостола Павла: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5: 8) легко можно расширить до пределов Отечества. В Библии часто применительно к целому народу употребляется слово «дом» – дом Израилев (см.: Исх. 16: 31; Нав. 21: 45; 1 Цар. 7: 3; Пс. 113: 20; Ис. 14 :2; Иер. 5: 15; Евр. 8: 10).
Возгревая в себе любовь к Родине, христианин должен помнить, что земное Отечество – лишь предградие Града Небесного, в который он стремится. «Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа» (Флп. 3: 20).
Во Христе, по слову апостола Павла, «нет ни Еллина, ни Иудея», и все мы, христиане, призваны быть гражданами Небесного Отечества.
Святой Апостол Павел пишет: «Итак вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным [камнем]» (Еф. 2:19,20).
К кому святой Апостол обращает эти слова? К тому же, к кому обращено слово Божие вообще – к Церкви, к народу Божиему. Он пишет о том, что мы – сограждане святым, у нас есть гражданство Небесного Града, которое мы получили в святом Крещении.
Иисус Христос – наш Царь, а мы – Его подданные.
Здесь надо сделать несколько уточнений относительно Царства. Обычно, когда люди говорят о «Царстве Небесном», они имеют в виду что-то вроде «того места, куда души праведников отправляются после смерти», «Царство ему Небесное» – вежливый отзыв на известие о чьей-то смерти. На самом деле, в библейском контексте «Царство» – это скорее «царствование», «владычество» Бога, реальность, в которой Бог является царем.
Это Царство, с одной стороны, уже пришло, с другой – ему еще предстоит открыться. Царство пришло на землю в лице истинного Царя – Господа нашего Иисуса Христа. Те, кто обращаются ко Христу с покаянием и верой, становятся его подданными. Это Царство медленно растет в человеческой истории – как дерево или закваска – принимая в себя людей и целые народы, но остается, до поры до времени, предметом веры. Желающие могут его отрицать. Как сказано в Евангелии, «быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лук. 17:20,21) Однако придет день, когда Христос явится во славе, и пред ним преклонится всякое колено (Фил. 2:1), и те, кто сделались подданными Царства, войдут в Его вечную радость.
Монашество как таковое не имеет особенных, свойственных только ему заповедей. Оно есть сугубое, удаление от мира и всего, что в мире ради сугубого же Богообщения, ради жительства уже на земле жизнью ангельской. Потому и называется равноангельным житием.
В Положении о монастырях и монашествующих (документе, принятом Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2017 г.) приведен составленный святителем Игнатием (Брянчаниновым) список творений святых отцов, которые должны читать монахи, как новоначальные, так и преуспевшие. Этот список состоит из 12 наименований, начиная от поучений аввы Дорофея и заканчивая сочинениями прп. Симеона Нового Богослова. Эти творения составляют основу и стержень святоотеческой монашеской традиции Православной Церкви.
Во всех этих творениях святых отцов мы находим слово отечество как одно из того, к чему нужно не иметь привязанности, от чего нужно отречься. И это отречение несомненно нужно, как и прочее в обетах монаха. Это необходимо для обретения свободы от греха, чтобы научиться по настоящему любить Бога и ближнего. Такое осмысление подобно фразе прп. Арсения великого: «всех люблю и от всех бегу». Следует ли Православному монаху любить свое Отечество?
Православные монастыри в своей истории тесно связаны с судьбой своего Отечества. Монашество Церкви Христовой, в какой бы православной стране оно не находилось, было одной из причин национально-духовного бытия своего народа, его культурно-исторического роста.
На Руси отрекающийся от мира и ставший уже на земле гражданином небесного Отечества инок никогда не переставал ощущать себя верным сыном Отечества земного. Религиозность пронизывала все стороны жизни наших предков и всегда была деятельной.
Иноки поселялись в безлюдных местах, развивали земледелие, распространяли православие и нравственность среди грубых языческих поселений. Это были люди необыкновенной силы воли и стойкости в преодолении всех трудностей для достижения высших целей. Напрасно укрывались смиренные отшельники от народа в глубину дремучих лесов и непроходимых болот. Люди везде находили их, тотчас селились близ отшельников, насаждая культуру жизни в новых землях. Жительство близ иноческих обителей способствовало строительству церквей, монастырских зданий, возникновению поселков, сначала небольших, впоследствии разраставшихся в большие селения, посады и города. Пространственным центром городов становились храмы, а поселения, образовавшиеся вокруг монастырей, именно монастырям придавали главное значение, так что, пребывая в гуще жизни людей, иноческие обители и саму эту жизнь перестраивали с учетом правил и особенностей монашеских представлений о ней.
Так возникли, например, город Устюг возле Троице-Гледенского монастыря, Ветлуга около Варнавинского, Кашин возле Калязинского, Сергиев Посад около Троице-Сергиевой Лавры. [5] Преп. Герасима Вологодского (+1178) можно считать основателем Вологды, возникшей на месте подвигов этого святого в 1147 году.
Такая тесная связь наложила на русское монашество печать общественной значимости.
Оно принимало живое и широкое участие в образовании всех форм народной жизни: государственной, общественной и частной. Черное духовенство далеко небезучастно относилось к протекающим перед ним событиям жизни своего Отечества. Нельзя обойти вниманием высших его представителей епископов, митрополитов, патриархов, принимавших широкое участие в самом строении государства и общественной жизни народа.
Русские летописи твердо говорят, что русские архиереи были собирателями Москвы. Особенно следует выделить Московского святителя Петра (+1326), который в истории назван камнем Русского государства и Церкви. Он первый и словом, и делом начинал содействовать возвышению Москвы как будущей столицы Руси, политически и географически выгодного града для русского народа. «Служение Московских святителей Петра, Алексия, Ионы приобретает не только государственный, но и национальный характер». [10] Особо следует выделить заслугу перед Отечеством русским святителя Алексия Московского. Он был великим гражданином нашей земли, много потрудившимся над «собиранием Руси в единое государство». [11] Когда Москве грозила опасность потерять свое политическое значение, «тогда в этих трудных условиях пришел на выручку Московский митрополит Алексий, крупнейший политический деятель своего времени». [12] Святитель Алексий был опекуном малолетнего Димитрия, будущего великого русского полководца и державостроителя. Митрополита Алексия называют «выдающимся дипломатом» и отмечают, что он «широко пользовался своими прерогативами как митрополит в борьбе Москвы против сепаратистских стремлений других князей», а также сумел, благодаря своему такту, приобрести значительное влияние в Золотой Орде. Путешествия св. Алексия в Орду поставили его высоко в мнении современников и прославили в родах грядущих как чудотворца и отечестволюбца. Усердная патриотическая деятельность митрополита Московского Алексия в пользу объединения северо-восточной Руси придает ему весьма высокое значение в русской истории. В пользу государственной целостности Руси патриотически трудился на московской кафедре митрополит Даниил (XVI в.). И внешние дела русского государства не проходили без внимания митрополитов Московских. С благословения святителей русские государи вступали в битву с иноземными поработителями, которые врывались в русские земли. Большое участие в общественных делах своей паствы принимали архиереи вольного города Новгорода. Новгородские владыки проводил большую общественную линию по нормализации государственной жизни своей области. Больше того, каждый Новгородский архиерей был государем своего народа, избирался всем клиром и людьми. Такое избрание и положение он и оправдывал, оказывая своей пастве незаменимые услуги. Во время стихийных бедствий или военных действий он возбуждал дух горожан и поддерживал их нравственную энергию. Церковь в лице своего духовенства и честных иноков помогла народу выстроить свою самобытность, пробудив её в нем своим религиозно-нравственным влиянием.
Во все эпохи Церковь призывала своих чад любить земное отечество и не щадить жизни для его защиты, если ему угрожала опасность. Церковь Русская многажды благословляла народ на участие в освободительной войне. Так, в 1380 году преподобный Сергий, игумен и чудотворец Радонежский, благословил русское войско во главе со святым благоверным князем Димитрием Донским на битву с татаро-монгольскими завоевателями и во время сражения с братией Троицкой обители молился о воинах и своём земном отечестве. «Преподобне Отче Сергие! От юности возлюбив отечество небесное, Ты однако и земного отечества не пренебрег, но возлюбил оное крепкою духовною любовью» (из акафиста). В 1612 году святитель Гермоген, Патриарх Московский и всея Руси, благословил народное ополчение на борьбу с польскими интервентами. А монахи Троице-Сергиевой Лавры долгие месяцы Смуты обороняли святую обитель от осаждавших ее поляков. В 1813 году, во время войны с французскими захватчиками, святитель Московский Филарет говорил своей пастве: «Уклоняясь от смерти за честь веры и за свободу Отечества, ты умрешь преступником или рабом; умри за веру и Отечество — ты примешь жизнь и венец на небе».
Святые отцы понимали патриотизм как христианский долг, основанный на заповедях о любви к родителям и ближним, как неотъемлемую составляющую христианской нравственности, невозможной без добродетелей любви, благодарности и ответственности перед ближними.
Патриотизм имеет достоинство с христианской точки зрения и получает церковный смысл только тогда, когда любовь к родине является деятельным осуществлением по отношению к ней заповедей Божиих.
Если монашество мы знаем как евангельское жительство, прообразом которого являлись первые христианские общины, то ему должно быть свойственны и плоды: любовь, радость. мир, долготерпение, благость, милосердие, кротость, воздержание.
И плоды были и есть. Именно ради этих плодов Духа монашество служило и служит духовным ориентиром по пути от отечества земного к отечеству небесному, подобно тому как в пятой заповеди отношения к отцу земному являются прообразом отношения к Отцу Небесному.
Пример тому само множество монастырей и насельников, стремящихся воплотить евангельские идеалы в своей жизни.
И если говорить о духовном влиянии монашества на окружающий мир, то прежде всего оно заставляет человека глубоко задуматься над жизнью, как над самым серьезным и ответственным явлением, как над большой и трудной наукой, которую он должен постичь, чтобы приобщиться вечным и высшим началам бытия. Откровение святого Евангелия, излагая учение и жизнь Господа нашего Иисуса Христа, убеждает взирать на жизнь как на подвиг, душой которого должна стать любовь. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Вот подлинное определение христианской жизни, суть и смысл подвига любви! «Любовь всемогуща, – восторженно восклицает Н. В. Гоголь, – а с ней все можно сделать!». И жизнь иноков, отрешившихся от мира, можно охарактеризовать как подвиг любви к Богу и людям, подвиг, сделавший их известными вселенной. Поэтому эти светила мира и стали драгоценными для него, и он их чтит, видя в них для себя живые примеры и образцы духовного жития.
Общность жизни монахов, связанных союзом высшей любви, возвращала общественную мысль мира к лучшему времени человечества и осуждала индивидуализм. Своей духовной направленностью православный монастырь возвещает миру о неумирающих принципах жизни, которые содержит христианство. Он всем строем иноческой жизни уравнивал всех в своем братстве и тем напоминал обществу вечную истину – мы все равны и братья друг другу, в единстве душ состоит полнота человеческого бытия и, напротив, в разделении их величайшая катастрофа. Облеченные в ангельский чин убедительным образом говорят обществу, что мирская жизнь людей несовершенна! Какой бы ее мир не представлял, как бы не облагораживал ее, ничем нельзя прикрыть и изъять существенный недостаток земного удела – его временность и тленность. Иноки ставят целью своего подвига постичь мудрость христианской жизни, чтобы избежать тления, которому подвержены все вещи земли, победить страх смерти, зажить духовной жизнью и обрести вожделенную вечность. Только то, что ведет к вечности и созидает ее, служит правдивой основой в деятельности человека и получает высшую оценку и значимость. В христианстве жизнь и дела человека имеют отличительный характер, они выходят за границы времени и не подлежат изменению, уничтожению, но облекаются божественной силой на все времена.
Иноки Церкви Христовой, как подвижники духа, мудрецы жизни, употребившие время на поиски истины, вошли в историю мира на вечные времена. Действительно – история монашества – это история ревностной борьбы за святость жизни. Потому оно заслуженно приобрело большое общественное значение в мире, чего не могло бы быть, если бы оно не имело оснований в условиях действительной жизни и данного состояния человеческой природы. Уже один факт стремления осуществлять на земле христианскую жизнь, как высшую жизнь человека, и создавать для этого иную внешнюю обстановку, полную духовного единения и любви, оказался способным сильно влиять на людей и приобрел исключительное значение. Многовековая история монашества Церкви Христовой убедительнее всего доказывает истинность его идей и жизненность духовного опыта в осуществлении той нравственной задачи, которая искони была дана человеку и которая ставит его на высшую ступень бытия.
Размышляя о значении св. Горы Афон, где иноки денно и нощно служат Богу и молятся за весь мир, Преосвященный Порфирий (Успенский) делает такое заключение: «Святая Гора в идее есть жилище ангелов и небесных людей, божественный университет с иной мудростью. Там иная математика: самоотверженные и смиренные иноки суть нули, но с райскими единицами, т. е. с дарами и утешениями Духа Святого. Там происходит сочетание свободы и благодати. Там не толкуют Священное Писание, а исполняют его на деле, так что старцы суть живые стихи Библии: один – блаженный, кроткий; другой – бдительный, плачущий; третий – чистый сердцем». Велик и спасителен был монашеский подвиг для тех, кто его избрал и нес в своей жизни. Можно только удивляться, какой благодатной силой они обладали в деле служения их Церкви и обществу, как избранных на сие служение орудий Промысла Божия. Покидая мир, насельники обители болели душой за доброе благосостояние мира. Нередко они приходили снова в мир, чтобы насадить в нем семя слова Божия, водворить мир и согласие между враждующими, искоренить ереси и расколы, терзавшие Церковь, возбудить мужество воинства к защите Отечества и Церкви. Всюду, на фоне многострадальной истории Православного Востока, впереди в своем смиренном величии выступает все тот же образ инока-подвижника, отца жизни духовной, насадителя добра, труда, нравственного объединителя народной жизни, связывающего свой народ нерасторжимыми духовными узами в одну тесно сплоченную семью. [3] Монастыри были носителями национальной культуры. Они совмещали в себе все: они были, если можно так выразиться, и святилищами, и университетами, и академиями, и музеями православного народа. Хранившиеся в них святыни, особенно чудотворные образы и мощи святых, привлекали к себе массу благочестивых паломников. При монастырях существовали школы и типографии, при них неугасимо теплился огонек национальной образованности. Живописные изображения, какими украшены были храмы монастырей, служили образцами, которым стремились подражать мастера народной живописи. Монастыри сделались хранителями исторического наследия православных народов вообще. Уже одна долговечность монашества говорит в его пользу: она свидетельствует о необыкновенной нравственной силе, она показывает самоотверженность монашества, верность отеческим заветам, борьбу, труды, терпение.. «Миру достаточно понять, – говорит митрополит Московский Владимир, – что иноки не напрасно занимают место вблизи его, что они ему нужны, что не столько иночеству, которому и лес – город, и город – пустыня, и пустыня – рай, сколько самому миру следует дорожить этим соседством». Святейший Патриарх Алексий I называл монастыри «духовными крепостями, которые сосредотачивают в себе духовную защиту. Они лучшим образом свидетельствуют о благочестии народа. В них молятся о мире всего мира, молятся Господу о благословении трудов, о сохранении от всякой напасти, бед, искушений, испытаний». Действительно, православные монастыри целые века руководили духовной жизнью народа. Принижать значение монастырей – все равно что откалывать камни от фундамента большого, прекрасного здания. Это были камни в основании здания культурно-духовной жизни государства.
Однако история Церкви беспристрастно указует нам и на недостатки в монашестве. «Иногда порицают монашество, – говорит преп. Нил Синайский, – что делается из непонимания его задач и целей, с одной стороны, но с другой и само монашество подчас бывает виновным за порицание его, ибо не показывает добрых плодов своей жизни, какие должно показывать». В Византии в ранние христианские времена была пора бурного строительства монастырей, однако не все они выражали достаточную глубину понимания их назначения. Многие византийцы, особенно богатые, монастыри превращали в церковные учреждения или мыслили о них не более, как о месте посмертного упокоения. Проповеди игуменов монастырей иногда были полны обличительных слов в адрес небрежно живущих иноков. Преподобный Феодосий Печерский также обличал нерадивых иноков в своем братстве. Известно, что в возрастающие количественно монастыри не все шли по призванию. Вотчинные владения монастырей в XVI — XVII веках на Руси получили осуждение со стороны ревностных иерархов Церкви ввиду того, что они расслабляли иноческие нравы. Обычай насильственных пострижений в XV веке и позже был печальным явлением в Церкви и, несомненно, послужил упадку монастырей. В деяниях Стоглавого Собора 1551 года было недвусмысленно высказано о невысоком состоянии тогдашнего монашества на Руси. А преподобный Максим Грек с приездом в Россию в резких высказываниях о недостатках тогдашнего общества не оставил без обличительного слова и само монашество. Однако, эти замечания и недостатки не принижают самого явления монашества в Церкви Христовой, которая всегда ставила воспитательной целью задачу указать недуги его, чтобы видеть в монашестве должную духовно-нравственную силу, полезно влиявшую на людей, живущих в миру. [1] Но даже тогда, когда монастыри удовлетворяют только людей, ищущих душевного мира, они сохраняют свое значение. Когда дерево перестает цвести и приносить плод – это недобрый признак для всего дерева. Так и в Церкви Христовой монашество призвано к духовному росту и плодоношению, и по нему судят о религиозном состоянии всего христианского общества. [2] Наличие монашества в обществе христиан оказывает самое широкое и благотворное воздействие на его религиозную жизнь, служит прочной опорой и поддержкой высших его стремлений. Значение монашества, этого благодатного явления Церкви Христовой, осознается православным христианином не в силу настойчивой, многовековой проповеди о нем, но вследствие его духовного происхождения, назначения и исторической жизнедеятельности в мире.
Патриотизм и монашество возможно рассматривать в плане взаимодействия только в свете соединения земного и небесного, в свете любви к Богу и ближнему, в свете всецелого предания монашествующих служению Божией любви к человеку. Сам Господь из любви Своей, через своих любящих служителей являет свою любовь окружающему миру совершая освящение и обожение человека, тем самым открывая богатство, обещанное верующим в Него.
По слову св. Иоанна Кронштадского «Отечество земное есть преддверие отечества небесного…»
Человек обретает по Промыслу Божию с рождения – отечество земное, впитывая с младенчества — язык, культурные обычаи и традиции страны, в которой суждено ему было родиться. С момента таинства Крещения человек рождается духовно, обновляется Духом Божиим во всем своем трехсоставном естестве (дух, душа, тело). Самое таинственное то, что он обретает нетленное место славы и вечного блаженства в обители Всесвятой Троицы. Бог уготовал каждому своему чаду небесные венцы за любовь в Господе к малой Родине – Святой Руси, которую всей своей жизнью тысячу лет защищали наши предки. И за любовь к большой Родине – Небесному Отечеству, в котором сейчас пребывают наши предки. Они живые молятся за нас, ибо у Бога праведник жив вовеки. Человек телесно-душевно пребывает в земном отечестве, служит ему всеми своими силами, но истинное его пребывание — духовно-душевное, в Небесном Отечестве, вместе со святыми и ангелами. Эта любовь нераздельна, но и не слитна. По слову Спасителя «верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом» (Лук.16:10). Патриот, горячо любящий свою Родину и положивший во имя нее и Христа, свою жизнь, достоин и Царства Божьего. Предатель, духовно неверный и в «малом», недостоин войти и в Небесную Родину. Любовь не может разделяться, ибо Бог как источник любви един, но любовь к двум отечествам иерархична, любовь к земному отечеству поглощается более сильной любовью к Небесному Отечеству. Нет христиан вообще, каждый имеет свою малую Родину – Грецию, Сербию, Россию, либо какую-то другую, но более всего христианин взыскует Царствия Небесного.
Свет мирянам монахи, а свет монахам Ангелы- говорит св. Иоанн Лествичник.
Монашество у нас на Руси, как впрочем и везде пример всецелого предания себя Богу, явление на деле Евангелия и Его истин и есть духовный ориентир, который как маяк для кораблей в бушующем житейском море является неким путеводителем всего народа к тихой пристани Царства Божия.
Если Отечество Небесное так притягивает нас до изменения образа жизни, если новое бытие нового, обновлённого Святым Духом человека соделывается здесь на земле, если верность Богу залог вечной жизни, если пятая заповедь является прообразом и имеет смысл отношения человека к Богу-Отцу, то сыновняя наша обязанность и ответственность быть чадами Божиими и сынами своего земного отечества с такой-же преданностью, как и в отношении к Богу, считая земное подножием небесного, верность земному отечеству залогом или началом или образом верности отечеству на небе.
Отечество (родная страна) у чистого душою — внутри его. Солнце, сияющее там, — свет Святой Троицы. Воздух, которым дышат жители, — Утешитель Всесвятой Дух. Совозлежащие — святые бесплотные существа. Жизнь, радость и веселие их — Христос, Свет от Света Отца. Таковой и видением души своей увеселяется и удивляется красоте своей, которая во сто крат светлее светлости солнечной. Это — Иерусалим и Царство Божие, сокровенные внутри нас по слову Господа. Эта страна — облак славы Божией, в который войдут одни чистые сердцем, чтоб увидеть лицо своего Владыки и озариться лучом света Его в духе своем.